Бывший политзаключенный уверен, что вышел на свободу только благодаря давлению Запада на диктатора.

Беларусь называют последней диктатурой в Европе. Александр Лукашенко считает, что, если он отправит своих оппонентов за решетку, он их перевоспитает. Но иногда все получается наоборот. Молодой историк Дмитрий Дрозд до недавнего времени был политическим заключенным. Но в тюрьме он не изменился, а его семья благодаря несправедливости нашла новых друзей, сообщает Cesky rozhlas (перевод — inosmi.ru).

Прошло больше года, и он опять входит в квартиру Зои Дрозд на окраине Минска. Еще в прошлом году эта хрупкая женщина была полна отчаяния. Ее сын тогда оказался за решеткой.

«Я думала, его задержали на час — два. Мне никогда не приходило в голову, что он окажется в тюрьме. И с чего вдруг, ведь он ничего не делал», — говорила год назад Зоя Дрозд.

38-летнего Дмитрия осудили на три года. Во время демонстрации он ударил полицейским громкоговорителем о дерево. Больше ничего. С матерью в тюрьме он только переписывался.

«Он пишет много, почти каждый день. У меня уже целая коробка его писем. Он историк. Он написал уже несколько книг, так что он пишет с удовольствием. Виделись мы пока только один раз», — говорила во время последней встречи Зоя Дрозд.

Спустя год на свободе

Эти слова уже в прошлом. Дмитрия спустя год неожиданно выпустили. «Знаете, это незабываемое чувство. Когда нам сообщили, что он свободен и едет домой, я радовалась, как любая мать, возвращению своего сына», — рассказывает она.

Дмитрий Дрозд сегодня учится в Варшавском университете, где он получил стипендию. Но он все равно осторожен. Поэтому мы спускаемся в подвальный этаж одного из домов.

«Я знал, что рано или поздно меня отпустят и что я не останусь в тюрьме на все три года. Когда я читал в газетах, как Америка и Европа давят на Лукашенко, у меня появлялась надежда. Если бы не было Соединенных Шатов и Европы, мы бы сидели до сих пор. Стопроцентно», — уверен Дмитрий.

Новые друзья

Зоя Дрозд верила, что тюрьма сына перевоспитает. «Я сказала ему, что этого достаточно, чтобы он больше не лез в политику. Но он сказал, что так не получится», — пожимает она плечами.

«Тюрьма должна быть исправительным учреждением, она должна была меня изменить. Я должен был отказаться от критического оппозиционного мышления. Но пребывание в тюрьме возымело на меня противоположный эффект», — признается Дмитрий. Его история повлияла на всю его семью.

«До тех пор пока его не арестовали, у нас дома вообще не интересовались политикой. Его дело всем нам раскрыло глаза, и мы поняли, что происходит в нашей стране», — говорит младшая сестра Дмитрия Наташа. Заключение молодого историка, как ни парадоксально, имело и положительный эффект.

«У меня множество новых друзей. Общие страдания нас сблизили. Мы перезваниваемся и ходим друг к другу в гости, хотя сыновья уже не за решеткой», — говорит мать Дмитрия. А его сестра добавляет: «Нас удивило, что нам предлагали свою помощь совершенно незнакомые люди. Нам звонили, писали письма. Это было действительно трогательно».

За решеткой в одно мгновение

Еще Дмитрий утверждает, что все плохое в итоге что-то дает. «Это, однозначно, был очень ценный опыт. Меня как историка всегда интересовало, каково это быть в тюрьме. В каждой третьей семье в Беларуси кто-то был в заключении. При большевиках, при Сталине или сегодня», — подсчитывает Дмитрий.

На полу в квартире Зои Дрозд лежат десятки конвертов и писем. Ощутимое воспоминание о страшном времени. Дмитрий сегодня заканчивает учебу в Варшаве, а его мама, наконец, спит спокойно.

«Надеюсь, это было в первый и в последний раз, когда сын попал в тюрьму. Но здесь, в Беларуси, за решеткой можно легко оказаться в одно мгновение», — предупреждает Зоя Дрозд.

charter97.org