Это произошло в ночь с 16 на 17 октября. От воспламенившейся горючей смеси обгорела дверь. Поджечь же здание управления КГБ в Бобруйске молодые люди не смогли бы. Тем не менее, их обвинили не только в злостном хулиганстве, но и в попытке нанесения ущерба имуществу в особо крупном размере. Они получили по семь лет тюрьмы строгого режима.
Отвечая на вопрос следователей о цели акции, один из обвиняемых, Евгений Васькович, ответил кратко — чтобы выразить свой протест.
Поврежденные двери истец оценил в миллиард рублей. Первоначально материальный ущерб зданию бобруйского КГБ оценивался в 85 тысяч рублей, но затем цифра выросла.
На суде было сообщено, что на флэш-накопителях, изъятых у Васьковича, встречалось слово «поджог», а также текстовый документ о принципах ведения партизанской войны и об изготовлении взрывчатки. Васькович сказал, что эти слова можно было найти где угодно хотя бы в СМИ, а документов о партизанской борьбе на его технике не было.
Васькович в суде говорил по-белорусски. В суд он явился в футболке с надписью «Живе Беларусь!» И бело-красно-белым флагом. Васькович — убежденный противник существующей диктатуры.
«Я уже приготовился получить как минимум лет десять», — написал Евгений Васькович в своем, полностью выдержанном, спокойном письме.
О двух других фигурантах дела известно немного. Артем Прокопенко сам из Гродно. В Бобруйске он учился. Павел Сыромолотов работал столяром. Прокопенко относил себя к анархистам.
Сыромолотов не принадлежал ни к каким организациям. Сыромолотов в тюрьме написал прошение о помиловании и недавно вышел на свободу. Васькович и Прокопенко остаются в заключении.
Васьковича держат в полной изоляции, его переписка крайне ограничена, он очень часто попадает в карцер.
Из тюрьмы он передавал, что его вынуждают написать прошение о помиловании.
Атаки на здания спецслужб, зафиксированные в 2010 году, были первыми со времен 1950-х.
Они имели, скорее, символический характер, но сам их факт отражал рост напряженности в обществе. Комитет государственной безопасности в Беларуси, среди прочего, занимается преследованием инакомыслящих.
По подсчетам правозащитников, за годы правления Лукашенко около 6000 человек были арестованы или задержаны по политическим мотивам.
Тысячи людей потеряли место работы и учебы. В тюрьмах страны остается 13 политзаключенных. Кроме того, велико число тех, кто имеет условные сроки или ограничен в правах после заключения.
В стране происходит жесткая русификация: количество людей, которые разговаривают дома по-белорусски, согласно данным переписей 1999 г. и 2009 г., на протяжении 10 лет сократилось с 37 до 23%.
В верхушках силовых структур нет ни кого, кто владел бы белорусским языком.
Васьковича и Прокопенко правозащитники относят к числу политзаключенных. По их мнению, наказание было сугубо политическим и не соответствовало сумме нанесенного ущерба.
«Со всех концов Беларуси и из зарубежа звонят нам люди, молятся в церквах и костелах, окружают нас заботой», — благодарят родственники Васьковича.
nn.by
Belarusian
Русский
