Радость за “Весну” и горечь за страну

Продолжение писем заключенного правозащитника Алеся Беляцкого, написанных им в бобруйской колонии.

В связи с 15-й годовщиной “Весны” следует упомянуть еще об одном событии. Весной 2011 мне пришло электронное письмо из США, в котором нам сообщали, что евроатлантические форум решил наградить “Весну” призом за отличную и жертвенную общественную и правозащитную деятельность. Так же как и “Весна”, были награждены Белорусская ассоциация журналистов, Свободный театр и молдавский премьер-министр, а также польский министр иностранных дел, американский сенатор Джон Маккейн и египетская блогер. Кого награждали за работу на пользу демократии в тяжелых условиях, а кого – за победу. После выборов в Молдове коммунисты были отстранены от власти, а пришли либеральные демократы.

В интернете я посмотрел историю форума. Он являлся широкой площадкой для обмена мнениями между политиками и общественными деятелями США и Европы, проходил раз в год. Первые встречи проходили в США. Прошлогодний форум проходил в Польше, во Вроцлаве. Нынешний предполагалось провести там же. Планировалось участие сотен приглашенных гостей, высоких чиновников, экс-президентов, министров, бизнесменов. Награду форума получал Билл Клинтон, а вот теперь очередь дошла и до «Весны». Можно было понять выбор лауреатов приза: и Беларусь, и Молдова находились недалеко от Польши. Таким образом политики и общественные деятели США и стран Евросоюза хотели выразить свое внимание к странам, которые лежат к востоку от Евросоюза, и к тем драматическим событиям, которые произошли у нас в декабре 2010 года.

Хотя эта награда и стала полной неожиданностью, но тяжелая и ​​упорная работа “Весны” приобретала признание и уважение. Наконец, это и было самым существенным, ведь мы все же работаем не ради призов и наград. Вручение такой премии было явным и четким сигналом к белорусским властям: придерживайтесь прав человека! Правозащитные организации в странах, где соблюдаются права человека, почти не получают наград. А вот для «Весны» и весновцев это уже была шестая награда, и, как показали события следующего года, далеко не последняя. Поэтому получаешь такие призы всегда и с радостью за “Весну”, и с горечью за страну.

Этот приз форума привлекал внимание к ситуации с существованием большого количества политических заключенных в Беларуси.

Форум проходил с 9 по 11 июня 2011 года. До этого я никогда не был во Вроцлаве. Мы приехали на поезде из Варшавы и прошли пешком от вокзала до центра старого города. Там находился отель, куда нас заселили хозяева форума. Затем мы вышли осмотреться. Архитектура, сохранившаяся в старом городе, имела немецкие черты. Строгая готика, скромное, сдержанное барокко, остроконечные узкие каменные бывших бюргеров. Вроцлав стоит на “землях одзысканых”, немцы отсюда после войны были выселены поголовно. Приехало сюда много переселенцев из Западной Беларуси и Украины, которые в 50-е годы бежали куда глаза глядят из советского «рая».

Вроцлав был зеленым, чистым городом. Доминантами в городе возвышались готические костелы из красного, до черноты от времени, кирпича. Старый город хорошо сохранился, с огромной центральной площадью и ратушей. Рестораны расставили пластиковые стулья, столики под большими зонтиками прямо на брусчатке площади. Было много туристов. А польское пиво по вкусу не уступает ни немецкому, ни чешскому. Отличная и польская кухня, очень похожа на белорусскую, но лишена излишков жира.

Нашли мы и магазин. Здесь купил я себе светлые джинсы и добродушно-красную рубашку. В этой одежде, так случилось, осенью, через несколько месяцев, буду я сидеть на суде.

Программа форума была обширной и разнообразной. Приз нам должны были вручить вечером на второй день. На третий день была запланирована белорусская панель, в которой кроме меня и председателя Белорусской ассоциации журналистов Жанны Литвиной предполагалось участие Станислава Шушкевича и Александра Милинкевича. Принимал форум мэр Вроцлава, высокий, улыбающийся и активный дядька. Видно было, что он хотел использовать повод проведения форума для поднятия престижа Вроцлава на уровне как Польши, так и целой Европы, декларирования интеллектуальных и экономических достижений города. Как мы узнали, Вроцлав был одним из наиболее динамично развивающего городов в Польше.

В первый день форума после обеда в мэрии состоялся прием. На который пригласили и меня. Там я познакомился с редактором крупнейшей по тиражу “Газеты выборчей” Адамом Михником. До сих пор я знал его только заочно по фотографиям и хронике времен военного положения в Польше, времен «Солидарности». Фамилия Михник часто звучала в советской прессе рядом с Валенсой, Буеком. Его считали одним из идеологов “Солидарности” и врагом советской системы. Михник постарел, выглядел очень по-свойски, был одет в мешковатые джинсы и светло-коричневый ежедневный пиджак, со стаканом виски в руке. Видно, что так он ходил и в редакции, и везде, куда его приглашали. Он, как живое историческое ископаемое, мог себе такое позволить.

Мы стояли вчетвером, в небольшом кругу с его друзьями, тоже, видимо, старыми общественными деятелями, говорил Михник мало, но было видно, что он хорошо ориентировался в белорусской ситуации. Он открыто симпатизировал белорусского демократии. А потом заметно засуетилась охрана, вышел в холл мэр Вроцлава и стал в ожидании. Наконец вошел министр иностранных дел Радослав Сикорский. Он поздоровался с мэром, с другими вроцлавскими чиновниками, видимо, перекинулся дежурными приветственными словами и, увидев Михника, подошел к нам. Тут меня Михник представил ему. Сикорский выглядел молодо, был одет официально, в костюм с галстуком, но без особого шика и блеска. Они разговаривали об их известных темах и обстоятельствах, разговор носил, я бы сказал, дружеский характер.

Хочу отметить два обстоятельства, которые я заметил. Чувствовалась преемственность политических поколений. Я видел реакцию Сикорского на высказывание одного из ветеранов-собеседников. Сикорский внимательно слушал его. Не было ни высокомерия, ни самоуверенности с его стороны. Хотя он был действующий министр, а они уже, видимо, пенсионерами. Он стоял и слушал, как слушают старших коллег. И второе – сила аргументов и энергия, которая чувствовалась в высказываниях Сикорского. Видно было, что политика для него была сутью его жизни.

Затем нас позвали к толпе, были выступления, были неформальные беседы, приглашенные стояли с напитками в руках, переходили от одного круга разговаривающих к другому, происходило такое, казалось бы, неорганизованное броуновское движение. Но я знаю, что именно во время таких неформальных бесед часто принимаются важные решения. В конце приема, когда наступил летний мрак, в честь гостей форума был запущен салют. Стреляли пушки, взлетали цветные шары и плавно рассыпались в небе на тысячи звезд. Ощущение было непривычным. Я почему-то вспомнил, что и у нас, в Мире, когда туда приезжал последний король Речи Посполитой Станислав Понятовский, магнат и владелец Мирского замка Радзивилл устраивал в его честь салют. И тогда, и теперь смысл его был один – почтить гостей и показать уверенность и респектабельность хозяев.

На следующий день на вечеринку по поводу награждения, где нам должны были вручить приз, я написал специальную речь. Но когда мы вечером пришли в зал и я увидел столы с вином и закусками, я понял, что формат мероприятия требует иного выступления, других слов.

Участников вечера рассаживали по спискам. На круглых столах, сервированных примерно на восемь персон, стояли таблички с номерами, а каждый гость накануне получил приглашение с указанием места. Меня посадили вместе с премьер-министром Молдовы и его женой. Напротив меня сидел бывший премьер-министр Польши по фамилии Белецкий. Разговаривать через весь стол было неудобно, поэтому я просто присматривался к нему, седому, коротко стриженому с сильной головой дядьке, лет шестидесяти пяти, с умным цепким взором. А он присматривался ко мне. Различие в наших фамилиях было всего в одну букву.

Фамилия Беляцкий не редкое в Беларуси. Только в Минске абонентская база “Велкома”, я когда-то смотрел, выдавала более ста Беляцких. Больше всего их встречается на Могилевщине, есть на Витебщине, Гомельщине, Смоленщине, одним словом, на землях собственно Беларуси. А в исторических документах Беляцкие фигурируют с начала XVIII века в Мстиславском воеводстве, где были и дорожными и подчашими. Белецких в Беларуси тоже немало. В Минске даже улица есть – Белецкого, на которой живет такой разносторонний человек, как Александр Федута.

С женой премьера Молдовы мы сидели вместе и немного поговорили, по-русски. Приз форума вручали, как я писал уже, и молдовскому премьер-министру. Было видно, как его жена поддерживает, переживает за него и гордиться им. Выступая, премьер сказал, что никогда не думал, что станет во главе правительства Молдовы, что им удастся победить своих коммунистов. Он в конце речи поблагодарил свою жену, сказал, что она сильно поддерживала его и верила в его победу больше, чем он сам.

Когда он говорил эти слова, его жена смутилась. Это была такая естественная женственная реакция женщины, которая еще не привыкла к своему новому положению и еще не научилась скрывать свои чувства.

Между разговором с нею я тезисно переписал свое выступление. А жене премьера сказал , что то , что Молдова сделала однозначный европейский выбор , это очень важно и для Беларуси. Чем менее бывшие постсоветские республики ориентируются на Россию , как бывшую метрополию , тем меньше остается аргументов в белорусских головах в пользу восточного геополитического и цивилизационного выбора . Она полностью согласилась со мной .

И вот пришло время говорить мне . Выступал я для белоруса эмоционально, без бумажки, глядя только на записанные пункты, которые хотел выразить. Повезло еще, что девушки-переводчицы были белорусскими. Поэтому я мог говорить по-белорусски. Гораздо проще было формулировать свои мысли. Да и хотелось, чтобы и присутствующая польская политическая элита, журналисты и приехавшие американцы услышали живую белорусский речь. А она же, могу заверить белорусов, которые, часто так бывает, не ценят своего, для иностранного уха звучит, скажем так, приятно и благозвучно. Твердое “ч”, но не такое взрывное, как в польском языке, и мягкое “с”, гораздо более мягкое, чем в русском языке, создают удивительные тоновые звуковые переходы, и этого нет, по крайней мере ни в одном европейском языке. Если благозвучие романских языков – французского, итальянского – достигается благодаря частым сонорным – л, м, н, то в белорусском языке есть свои изюминки. Я это знаю, потому что не раз проверял на разноязыких иностранцах и убедился в этом сам. И ни один из моих зарубежных собеседников не сказал: фу, как противно звучит! Зато такие высказывания приходилось мне слышать от самих белорусов.

Вот и сейчас – все слушали. Американцы с наушниками, многие из поляков – без наушников, вживую. Я старался говорить медленно и четко, чтобы можно было понять, о чем я говорю. Отчасти, видимо, поняли, так как хлопали долго и искренне. Получать приз также вышли мои коллеги-весновцы. Мне было очень приятно, что на возвышении-подиуме я был не один.

Руководители «Свободного театра», которые на то время уехали в Англию, опасаясь преследования, из-за проблем с шенгенскими визами на форум попасть не смогли. Поэтому прислали видеозапись выступления Натальи Коляды. Сделана она была примечательно: записали ее на улице, под тревожный гул ветра, который трепал ее волосы. Ветер иногда вплоть заглушал голос Натальи и придавал ее выступлению определенное напряжение и драматизм. Произносила она на безупречном английском языке. Зал слушал ее в полной тишине.

Когда я вернулся за мой столик, то бывший премьер Польши Белецкий кивнул мне, дружелюбно улыбнувшись. Смысл его кивка я понял так: “Держись, почти тезка”. Я ответил ему тоже улыбнувшись и кивнув. И смысл моего кивка означал: “Буду держаться, а куда же денешься”. Премьер же Молдовы сказал следующее: “Если у вас будут проблемы – найдите меня”. Я снова уже весело улыбнулся ему. Смысл моей улыбки был такой: “Спасибо за поддержку, но как я тебя найду, да и зачем? Дайте советы своим проблемам, и тогда ваш успех будет и нашим успехом».

Назавтра была белорусская панель, на которой не раз звучал вопрос белорусских участников: чем вам, белорусским гражданам, может помочь Европейский союз, Польша?

Мы, довольные, уезжали из Вроцлава. Такая моральная поддержка правозащитников и солидарность с белорусским народом многое значили. И наша награда была нами заслуженная.

В Варшаве мы пересаживались на поезд до Минска. Зашли в супермаркет около вокзала, чтобы купить чего поесть в дорогу. Я увидел и купил бутылку болгарского коньяка “Солнечный берег”, памятного мне вкусом еще со студенческих времен. И там, в магазине, встретил знакомого художника и писателя Артура Клинова. Он сказал, что готовит номер журнала “Партизан”, редактором которого он был, по-польски, специально для поляков. И не мог бы я написать для этого номера статью по истории белорусского правозащитного движения. Я согласился. Написал и переслал Артуру. Но самого журнала я уже не увидел, так как сидел за решеткой.

belaruspartisan.org

Другие политические заключённые

  • Николай Дедок
  • Никита Лиховид
  • Олег Сурган
  • Артур Финькевич
  • Павел Красовский