Искренний, харизматичный, улыбчивый, талантливый, этот человек просто подкупает своей манерой говорить и рассуждать. Не случайно он говорит, что даже на «химии» удавалось работать с людьми. После освобождения из спецкомендатуры в Куплине Павел Северинец вновь активно включился в работу оргкомитета по созданию Белорусской Христианской демократии. Вскоре после приезда Павла в Минск рalitviazni.info записали это короткое интервью, в котором, однако, недавний политзаключенный отвечает на один из важнейших вопросов – как добиться освобождения всех остальных?
– Павел, что вы можете сказать об условиях вашего содержания? Создавала ли особые проблемы администрация, исходя из вашего политического статуса?
– На самом деле на «химии» легче, чем в тюрьме, чем в “зоне” – разумеется, слава Богу. Может быть, я находился в более плохих условиях относительно тех, кто получил домашний арест либо условный срок, но в лучшем положении относительно тех, кто сейчас сидит в тюрьмах или “зонах”. Поскольку на “химии” была возможность сообщать обо всем через мобильную связь, то администрация боялась открытых провокаций, и против меня их не применяли. Потому что любые насильственные действия тут же становились известны общественности. Когда меня пытались, например, лишить возможности ходить в церковь, говорили, что я ограничен во всем, что ограничение свободы – это ограничение в том числе и свободы вероисповедания, удалось за пару дней просто это “отбить”, и мне разрешили посещать церковь. Когда взяли на работу, удалось отстоять работу согласно Трудового кодекса, с 8 до 17 часов пять дней в неделю, все остальное – лишь с согласия нанимателя. Моего согласия на это не было. Хотя я и “химик”, но эти права имею. Поэтому машина не могла ломать меня, так как здесь уже и общественное мнение, и закон были на моей стороне. Ну и, в конце концов, поскольку такой симбиоз, как говорят, такое сосуществование, администрация терпела “политического” и, может быть, старалась особенно его не трогать, ждать, пока он уйдет.
С другой стороны, мои задачи и работа с людьми, которые приезжали ко мне, с осужденными – все это стало возможным. Удавалось проводить библейские викторины, например, на «химии» – раз в две недели. Удавалось переписываться: 2,5 тысячи писем получил и всем, у кого был обратный адрес, отписал. Более 230 человек стали подписчиками христианско-демократической “Криницы”. То есть, видите, работать было возможно.
– А как вы прокомментируете ситуацию с политзаключенными, которые теперь в заключении? Есть информация, что на них сейчас оказывается давление, в частности, на Автуховича…
– Это гораздо более тяжелый случай, это, конечно, не «химия». В тюрьме можно делать с человеком практически все. Поэтому Автухович был доведен до такого состояния, что вынужден был вскрывать себе живот, потому Васькович не вылезает из карцера, поэтому и Дашкевич, которого я вчера видел, это просто кожа и кости – парень в самом расцвете сил, 32 года, а он уже желтый просто. Несмотря на то, что у него огромная внутренняя сила, вот так тюрьма просто гноит человека. Поэтому там, безусловно, давление сильнее. На Статкевича, на Беляцкого давление сильнее, там лишение передач, там сокамерники, которые не только дают информацию, но еще и иногда провоцируют. Это реальность, с которой сталкивался каждый, кто сидел в белорусской тюрьме. Советская карательная система – она работает. И тут остается только молиться за тех, кто там, помогать им, стараться как можно приблизить время их освобождения.
– Какие, на ваш взгляд, шаги должна делать и внутри страны белорусская общественность, и внешняя международная демократическая общественность, чтобы быстрее политзаключенные вышли на свободу?
– Я убежден, что главный, ключевой фактор – это внутрибелорусское давление. Если будет белорусское давление, тогда европейцы смогут занимать более принципиальную позицию, это однозначно. Если белорусского давления не будет, даже минимального – тогда европейцы предстанут перед вопросом, что рано или поздно надо сдавать вопрос политзаключенных в архив. Что пошагово, на мой взгляд, и происходит сейчас . Но ответственность за это не на европейцах лежит, вот здесь, мое убеждение: ответственность лежит на нас. В свое время Христианская демократия проводила волну солидарности, и каждый день в одном городе мы проводили акцию поддержки политзаключенных: расклейку листовок, распространение информации, фильмы, пикеты, растяжки… Вот когда это будет происходить каждый день, когда это будет происходить с участием тысяч людей (а это возможно даже при сегодняшней ситуации, при сегодняшнем режиме) – тогда, я более чем уверен, политзаключенные выйдут буквально через несколько месяцев. Поэтому организовать такую систему, информировать людей о политзаключенных – вот сейчас, во время статусных акций демократических сил, – это просто задача чести. Это задача, которая не обсуждается, она должна стоять первой. Когда один за всех, то все – за одного!
