Когда освободят политзаключенных, когда вернутся беженцы, и победит ли когда-нибудь Площадь?.. Вы скажете: с такими вопросами надо идти к гадалкам, а не задавать их политзаключенным и политикам. Тем не менее, именно от состояния упомянутых вещей зависит жизнь и моральное самочувствие многих белорусов.
Об этом и о многом другом мы искренне побеседовали с одним из первых политзаключенных независимой Беларуси – Вячеславом Сивчиком.

— Вячеслав, Вы всегда говорили, что временно уехали из Беларуси в Украину. Удалось ли хоть немного там наладить жизнь?

— Я не ставил целью наладить свою жизнь на чужбине. В Украине я оказался только в феврале 2011 года. Меня несколько раз пытались незаконно арестовать (по, скорее всего, уголовным делам) в Беларуси в 2010 году. Это было и при моем незаконном задержании 27 июля. Была попытка ареста 18 декабря, за сутки до Площади. Несмотря на это, я сумел дойти до Площади 19 декабря, и несмотря на то, что был отсечен цепью спецназа у крыльца Дома Правительства, сумел уйти с Площади. Хотел бы повторить то, что уже говорил в нескольких интервью. Я оказался у крыльца в тот момент, когда кандидатов в президенты Николая Статкевича и Андрея Санникова пригласили туда якобы для переговоров с милицейским начальством. Никаких переговоров не было, вместо этого началась брутальная зачистка Площади, пошел спецназ. Утром 20 декабря уже было понятно, что Беларусь в очередной раз столкнулись с массовыми репрессиями. Я видел неадекватные действия представителей силовых структур не только на площади Независимости, где сознательно калечили людей, проявляя особую жестокость против девушек и женщин. Но мне пришлось увидеть своими глазами и такие же неадекватные действия силовых структур Лукашенко в районе площади Свободы. Ночью стало известно, что арестованы семь из девяти альтернативных Лукашенко кандидатов в президенты (как вы знаете, этой участи избежали лишь Я. Романчук и В. Терещенко, которые согласились выступить по телевидению с заранее подготовленными гэбэшниками текстами, в которых все было поставлено с ног на голову, так как людей, которых незаконно избивали и арестовывали, еще обвиняли в якобы незаконных действиях).

20 декабря я вел первую пресс-конференцию в Управе БНФ с участием представителей основных политических сил Беларуси, где была озвучена правда о событиях 19 декабря. К моменту пресс-конференции двух кандидатов в президенты освободили, когда они согласились в более мягкой форме, чем Романчук, дать интервью БТ. 21 декабря я участвовал в пресс-конференции оппозиции, которая на тот момент была объединена, с двумя требованиями: освобождение незаконно арестованных людей и непризнание так называемых президентских выборов 19 декабря 2010 года. К сожалению, моя полулегальная деятельность прекратилась 25 декабря, когда в десятках квартир были проведены обыски КГБ. В том числе – по уголовному делу за Площадь обыск был проведен на квартире по моему месту прописки. Зная, что меня арестуют при первой возможности, я находился в Минске еще полтора месяца. Уехал, потому что никогда не думал, что будет такая затяжная волна репрессий в Беларуси, так как не было адекватной реакции Запада на репрессии. Первоначально я предполагал вернуться к Дню Воли 2011 года, немного подлечившись в Украине.

— Думали ли забрать в Киев или другой украинский город свою семью? Если нет – не собираетесь ли домой?

— Семью забирать в Киев я никогда не собирался. Да и таких возможностей у меня никогда не было. Еще на первых публичных пресс-конференциях в Украине я должен был отвечать на вопрос, когда я вернусь домой. Я ответил, что вернусь в Беларусь, когда будут освобождены Николай Статкевич и Дмитрий Дашкевич.

— Как к Вам относятся украинские власти? В какой ситуации другие политические беженцы из Беларуси?

— Украинские власти относились ко мне нейтрально. (На момент нашего разговора Вячеслав Сивчик пребывал в одной из стран Евросоюза — palitviazni.info). Я не затрагивал внутренние украинские политические вопросы, так как всегда подчеркивал, что являюсь гостем на украинской земле. В Украине у меня много своих побратимов, ведь даже по первому своему уголовному делу (1996 год) сидел вместе с унсовцами. Многих депутатов Верховной Рады Украины я знаю с 90-х годов, когда входил в руководство Белорусского Народного Фронта «Адраджэньне». С многими познакомился, когда был координатором белорусской группы во время Оранжевой революции.

Я никогда не был в Украине политическим беженцем. Так сложилась моя судьба, что я просто не мог остаться на свободе в Беларуси. Знаю много белорусов, которые пытались просить политическое убежище в Украине. По большому счету, попытка его получить – вещь абсолютно бессмысленная. Украина, в отличие от стран Евросоюза, не уделяет соответствующего статуса белорусам, которые борются с Лукашенко.

— Могли ли Площади 2006 и 2010 гг. изменить ситуацию в стране? Чего, по Вашему мнению, им не хватило?

— Могли. Не надо думать, что ситуация в Беларуси безнадежна. Абсолютное большинство белорусской нации хочет жить нормально. Поэтому им не нужны Лукашенко и его режим. К сожалению, в Беларуси нет выборов с 1996 года. Поэтому через манипуляции большинство превращают в меньшинство, в т.н. «пятую колонну», но это все может быть сломано в момент, когда Лукашенко должен проводить т.н. президентские выборы. В этот момент у белорусской нации возникает шанс, который очень проблематично, но возможно использовать.

Чего не хватает? Ответ не связан с внутрибелорусской ситуацией. Не хватает, чтобы Беларусь не была в зоне влияния Российской Федерации.

— Вы часто проводите в Украине мероприятия, на которых упоминаются как белорусская история, так и современность. Чего хотите таким образом добиться? Получается ли это? Что мешает забыть наши события, как кошмарный сон, и жить дальше новой жизнью?

— В Украине я со своими соратниками провел сотни акций. Эти акции проходили при поддержке и участии украинских патриотов, которые представляли различные политические партии и общественные объединения. Цель этих акций была достигнута. Мы морально поддерживали белорусов, которые в невыносимых условиях проводили акции сопротивления в Беларуси. Одновременно мы заставили Украину смотреть на Беларусь своими глазами, а не через лубянковские манипуляции.

— Известны ли Вам судьбы украинцев, которые сидели по политическим делам в Беларуси?

— Дело в том, что со всеми семью украинцами, которые сидели по политическим делам после Чернобыльского шляха-96, мне пришлось познакомиться либо во время моего пребывания во Фрунзенском РОВД, либо на Окрестина. Я был единственным свидетелем от руководства БНФ на открытом судебном процессе по уголовному делу унсовцев, на показания которого не сослался прокурор, поскольку я сказал правду, ведь украинцев пытали практически на моих глазах. Главу украинской группы Владимира Соловья я в следующий раз увидел только в конце 2004 года, во время Оранжевой революции, у белорусских палаток на Крещатике.  Пан Владимир умер в день инаугурации Виктора Ющенко. На похоронах, которые состоялись на Байковом кладбище города Киева, я передал его сыновьям медаль Кастуся Калиновского — в качестве благодарности за то, что сделал этот мужественный украинец для Беларуси. С большинством других украинцев, которые сидели за политические дела в Беларуси, я виделся на пятнадцатилетие Чернобыльского шляха-96. В УНИАН состоялась совместная пресс-конференция Движения Солидарности “Разам” и УНА-УНСО. На этой пресс-конференции со стороны украинцев выступал Сергей Потапов, который был осужден на год и три месяца и освобожден по УДО из белорусской тюрьмы. К сожалению, во время пребывания в Украине я не нашел Андрея Шептицкого, которого я последний раз видел в Минске 27 июля 1997 года, когда он выступал на митинге оппозиции после своего освобождения из могилевской тюрьмы.

— Какой из Ваших арестов Вам запомнился больше всего и почему?

— Наверное, первый, 26 апреля 1996 года, так как я его не ждал. До этого меня несколько раз задерживали, но даже боялись составлять протоколы. А после 1996 года я понимал, что меня могут задержать в любой момент…

palitviazni.info